Александр Прозоров - Трезубец Нептуна [= Копье Нептуна]

Атлантида вспомнил плиты, которыми вымощен спуск к реке, и его опять передернуло.

— На Земле цикл составлял около сорока миллионов лет. Вы представляете, сэр Теплер, чего может достичь цивилизация за сорок миллионов лет развития?

— Думаю, они запросто летали в другие галактики, сэр, — предположил миллионер.

— В том то и дело, что нет, мой дорогой Вайт. Если бы они вышли в большой космос, цикл разорвался бы. А так он разорвался только с появлением теплокровных млекопитающих.

— Вы полезете во вторую пещеру, сэр? — кивнул на темный зев толстяк.

— Нет, зачем… — пожал плечами Атлантида. — И так ясно, что разумные существа здесь есть. Хотелось бы только знать, как они выглядят. Но в пещере, темноте, я скорее берцовой костью по голове схлопочу, чем что-то разглядеть успею.

— Так это, наверное, те самые мерзавцы, что мою ящерицу сожрали, — усмехнулся Вайт. — Собратья, разорви их птеродактиль, по разуму.

— Разорви их птеранодон, — машинально поправил Атлантида. — Птеродактиль слишком маленький. Нет, не может быть. Они ведь сами ящерицы безмозглые.

— Подождите, сэр Платон, — предупреждающе поднял палец толстяк. — Во-первых, они живут племенем…

— Стаей, — поправил археолог.

— Ладно, — согласно кивнул миллионер, — но живут в том же самом месте, тоже в пещерах, имеют руки, не боятся нападения враждебных соседей сверху. И знаете, сэр Платон, скорее всего, это одна и та же пещера, которая имеет ответвления внизу и несколько выходов наверх. Ведь не думаете же вы, что в десятке метров одна над другой имеются две обжитые пещеры?

— Не знаю, сэр, — снова дернулся Рассольников. — Пойдемте лучше на корабль. Не будет здесь удачной охоты.

— А где будет?

— Поищем широкую поляну на берегу реки. Стоянки дикарей чаще всего встречаются именно там. В идеале: увидеть дымки. Костры они разводить умеют, теперь это ясно.

— Вы собираетесь заняться каннибализмом, сэр Платон?

— Почему? — растерялся Атлантида.

— Мы говорили про охоту, а вы объясняете, как найти стоянку людей. Вы на кого охотиться собираетесь?

Рассольников пару минут обдумывал услышанное, потом молитвенно сложил руки перед собой:

— Простите, сэр Теплер, я слишком увлекся.

— Да чего там, сэр, я понимаю.

— Остановимся у ближайшей поляны, сэр Теплер, — пообещал Атлантида. — В джунглях с пращей делать нечего, а вот на пастбище, может статься, мы на дичь наткнемся. Договорились?

— Нет вопросов, — кивнул миллионер, и напарники бодро побежали вниз по склону к космическому кораблю.

Археолог сдержал свое слово, и у первой же поляны приткнул корабль к берегу. Бегло осмотревшись по сторонам, путешественники вышли наружу и стали подниматься на густо поросший хрусткой разлапистой травой холм. За гребнем открывался широкий луг, с раскиданными на нем большими стогами свежего сена — во всяком случае, именно такое впечатление создавали небольшие зеленые холмики.

— Там кто-то двигался! — указал Вайт вперед рукой и торопливо помчался в этом направлении. Платон устремился следом. — Вон он!

Теперь Атлантида и сам увидел небольшую голову на гибкой шее, приподнявшуюся из высокой травы. Голова качнулась из стороны в сторону, по горлу пробежался ком, словно животное только что проглотило пук травы. Миллионер бегом приблизился на сотню метров, остановился и принялся раскручивать пращу.

— Сейчас морду поднимет, я его и подловлю…

И действительно — стоило перемалывающей челюстями траву голове подняться чуть выше, как Вайт со снайперской точностью влепил ей камень чуть ниже глаза. Ящер возмущенно взвыл.

— Есть!!! — восторженно заорал Вайт, а Рассольников с ужасом увидел, как один из холмиков покачнулся и стал поворачиваться к ним более широкой частью.

— Ложись! — Атлантида кинулся на напарника и сбил его с ног. В тот же миг над людьми с низким тяжелым гулом пронеслась огромная темная масса.

— Что это было, сэр?

— Ложись! — Масса пронеслась в обратную сторону. Создавалось ощущение, что над поляной туда-сюда снует грузовой орбитальный челнок.

— Что это, сэр Платон?

— Бронтозавр собственной персоной, сэр Теплер. Головка маленькая, а задница большая. И хвост, кстати, тоже. Сволочи…

— Что будем делать, сэр? — Толстяк вжался в землю, уворачиваясь от очередного удара.

По счастью, повинуясь древнему инстинкту, динозавр пытался уничтожить врагов, размахивая своим хвостом из стороны в сторону, и не догадывался пришлепнуть людишек ударом сверху вниз.

— Поползли отсюда… Сволочи…

Напарники, утюжа брюхом траву, двинулись обратно на холм. Отступив метров на пятьдесят, археолог решился присесть и оглянулся на луг.

— Вот сволочи! — в очередной раз выругался он.

— Кого вы все поминаете, сэр? — поинтересовался лежащий рядом Вайт.

— Художников. Иллюстраторов исторических справочников. Какого хрена они всех динозавров коричневыми рисуют?! Кто же знал, что эти тушки зеленые… Вот сволочи!

— Бронтозавры, говорите? — Толстяк тоже решился сесть. — Значит, гигантских ящеров мы уже нашли?

— Да какие они гигантские, — отмахнулся историк. — Тонн тридцать-сорок, не больше. Теперь бы хорошо найти несколько костяков хороших, крупных ящеров, тонн по сто — сто пятьдесят. Тогда это будет свидетельством, что появление разумных племен прямо провоцирует измельчение представителей животного мира.

— И как вы это собираетесь сделать, сэр?

— Нужно облететь планету на малой высоте, — пожал плечами Атлантида. — Осмотреть ее через оптику.

— Тогда давайте полетаем, сэр, — предложил миллионер. — Здешние охотничьи угодья пока меня не прельщают.

Напарники последний раз оглянулись на пасущиеся на лугу холмы и отступили в катер.

— Сунгари, малый импульс на маневровые двигатели левого борта.

— Выполняю.

Получив толчок, космический катер соскользнул на воду и закачался на большой глубине.

— Малую тягу на маршевые двигатели!

Корабль начал разгоняться по длинному плесу.

Когда он перешел в режим глиссирования, Платон коротко приказал:

— Средняя тяга! — и катер тут же оторвался от воды. Отследив по приборам набор тысячи пятисот метров, археолог задал режим стабильного полета и прильнул к мониторам внешнего обзора.

С малой высоты стало ясно, что Глушь отнюдь не такая зеленая планета, как казалось с орбиты. Тут и там в небо выпирали коричневые, черные и серые пики, постоянно попадались красные проплешины каменистых россыпей, иногда поросшие кустиками похожей на люпины растительности, а иногда и вовсе без признаков жизни.